Олег Кургускин

Две эпохи спидвея, три этапа развития «Мега-Лады», десятки побед, которым сам он давным-давно потерял счет. В серых, как гаревая дорожка, глазах этого человека — всё. И говорить с ним хочется долго.

Я поздно попал в спидвей. в 14 лет. До этого прошел легкую атлетику, волейбол, баскетбол, плавание, теннис, борьбу. Физически развит был, в общем. А тяга к технике с детства была.

Сейчас на спидвейных стадионах нет такого запаха, как раньше. Мотоциклы сегодня делают по экологическим стандартам, и тот самый запах сгораемой касторки сменился на синтетическую кастроль.

Начало 80-х. Моя семья жила в Элисте. и однажды зимой, на горке недалеко от нашего дома я познакомился с пацаном, Олегом Меркуловым, сыном моего будущего первого тренера по спидвею Вячеслава Меркулова. Он меня и позвал заниматься. Зиму мы покатались на маленьких мотоциклах, по снегу, а весной меня сразу посадили на гаревый мотоцикл. К осени я уже подавал надежды.

Когда этот спорт внутри тебя. особенно и усилий никаких прилагать не надо — всё хватаешь на лету.

К окончанию школы — в 83-м году — я уже был ведущим юниором в составе профессиональной спидвейной команды «Тайфун», город Элиста. Тогда же, в августе, у меня случилась первая серьезная травма — перелом ноги, со смещением и дальнейшим укорачиванием ноги. Больше полугода восстанавливался. Так эта «память» мне на всю жизнь и осталась. Почти сразу после этого ушёл в армию. Служил в спорт-роте какое-то время — до скандала с увольнением верхушки (была там история такая, когда начали шерстить всех после гибели двух спортсменов на Кавказе, и выяснилось, что в спорт-роте многие солдаты только числились, а не служили), потом в ракетных войсках на испытательном полигоне Капустин Яр. Как только вернулся обратно в команду, попал в сборную страны, как юниор. А на следующий год меня перевели уже во взрослую сборную, и с 87-го вплоть до 2000-го являлся членом Сборной СССР, а потом и России.

Я катался, брал награды и получал титулы в двух государствах. при двух разных системах. И рождение нового спидвея после развала СССР происходило на моих глазах.

В Советском Союзе спидвей был любительским видом спорта. хотя профессиональная основа у него всегда была, конечно. Спортсмены тогда в обязательном порядке числились по каким-нибудь организациям, даже зарплату получали. В застойные советские времена было очень много команд по спидвею — практически при каждом производстве, во всех городах и союзных республиках — Узбекистане, Таджикистане, Армении, на просторах Сибири. Разные лиги, разветвленная сеть.

По «очковым» была фиксированная ставка — рубль 50 копеек или два, не помню уж точно. То есть если ты набрал 10 очей — 25 рублей получил за одну гонку. За месяц мог проехать 4 гонки, получить порядка 200 рублей, плюс порядка 130-150 рублей — заработная плата от той организации, в которой числился, плюс социальные льготы. Нормально жили, в общем.

Расскажу, как мне досталась первая машина. Я стал Чемпионом СССР 1987 года, первым в истории Калмыкии Чемпионом СССР. И совет министров Калмыкии включил меня в список распределяемых по госцене четырёх «девяток», которые тогда пришли в республику. На всю Калмыкию — 4 авто! И одна из них досталась мне. Вот это тогда было событие.

В советском спидвее внешне всё серенько было. Катались чуть ли не в фуфайках, кто во что горазд. Прикрутили тебе на крылышко что-то золотистое — уже счастье. Если же ездишь в сборной в цветном комбинезоне, на блестящем мотоцикле — всё, модный.

Мне никогда и никто в жизни не чинил преград. я достаточно легко всего добивался. Не знаю — хорошо это или плохо, но такая вот жизнь.

Младший брат пошёл сначала по моим стопам, два сезона выступал в качестве юниора за «Мега-Ладу». Но — не сложилось, и он нашел себя в другом, сейчас он механиком работает в команде.

В 90-х вместе с развалом Союза рухнула и вся спортивная система. 91-й год в калмыцком «Тайфуне» стал для меня заключительным. Да и до этого уже года два финансирование было так себе, на уровне выживания. Проводили на стадионе «Спортлото», подогревали зрительский азарт, чтобы хоть как-то зарабатывать деньги. 92-93-й года я провёл в Черкесске, катался уже на контрактной основе за команду «Цементник». В эти годы в России осталось всего шесть спидвейных команд, я по-прежнему был членом сборной, поэтому мне легче было найти себя. Черкесскую команду содержал директор цементного завода, весь город за счет этого производства и держался. Человек отгрохал там такой стадион. К сожалению, два года всего это продлилось, потом русских бизнесменов начали выдавливать местные, и всё закончилось.

С 94-го года я в «Мега-Ладе». Участвовал во всех гонках, в которых команда становилась Чемпионом. 11 или 12 раз. Не помню, если честно. Работал в клубе при всех руководителях «Мега-Лады», пережил все моменты становления команды.

Первые мои годы в тольяттинской команде были переломными для всего российского спидвея, да и для многих других видов спорта в целом. Стало всё доступнее, нам не ограничивали выезды за границу, участие в иностранных лигах. До этого ведь была только одна возможная линия — кататься там как член сборной. Произошёл резкий скачок — российский спидвей перешёл на коммерческую, профессиональную основу. Для нас, спортсменов, это было хорошим таким толчком в развитии, да и заработки дополнительные пошли.

В 90-е годы, когда страна и город находились во всем известной ситуации, бандитские войны, перестройки, смена властей, — мы жили в каком-то отдельном ото всего этого мире. Нас знали, уважали, не трогали. Да, кто-то из нас взлетал, кто-то «звездился». Но основной состав просто занимался своим любимым делом.

В эти годы «Мега-Ладу» поднимал Гасанов. вкладывались большие деньги в развитие клуба, ничего не жалели для этого — за рубежом покупали хорошую технику, шили красивую форму, создавали условия. Гонорары тоже стали другими, конечно, появилась контрактная система. По такому же пути в тот момент пошел «Лукойл», наш тогдашний главный соперник из Октябрьского. Тогда вся борьба, по сути, разворачивалась между двумя командами. После Гасанова наступило трудное время — тогда команда находилась на распутье, и если бы её в тот момент не стал никто курировать, то может быть, и не было бы ничего больше — пришел Анатолий Алексеевич Степанов, со своим определенным видением развития. В первую очередь, конечно, финансовый вопрос был решен, команда не развалилась и ничего здесь не разворовали. Он вдохнул новую жизнь в «Мега-Ладу».

С Анатолием Алексеевичем Степановым мы всегда хорошо понимали друг друга. Возможно, потому ещё, что оба советской формации были. А он был таким человеком — крепкой старой формации в новом видении. Его уход из жизни стал тогда для многих из нас личной трагедией. Но его путь не оборвался, его продолжает Алексей Анатольевич, и также все вопросы решаются. Жизнь не остановилась.

Самое ценное в жизни — это связь между прошлым и настоящим.

Я не очень понимаю, что такое честолюбие. Ты занимаешься спортом, чтобы чего-то добиться. И одерживаешь победу, прежде всего, над собой и для себя. В любом деле ведь так, правильно? — стремишься к определенной цели. А победа — это закономерный результат работы.

Легко восхищаться победителями. Но настоящего уважения достойны те. кто умеет принять и пережить поражение.

Конечно, я не самый великий из российских спортсменов. Да, в спортивном мире меня знают, уважают. А это, я считаю, и есть главное.

Травмы, боль, победы, эйфория — всё остается где-то там, а ты идешь дальше. Есть один день соревнований — он закончился, а ты продолжаешь движение.

Выезжаешь на дорожку — концентрация на пределе. перебираешь в голове очередность действий, стараешься ещё успеть изменить какие-то настройки, посмотреть дорожку, попробовать стартануть, слиться полностью с техникой. На самом деле всё это происходит за считанные секунды — подъезжаешь к старту, и всё — зелёный свет, лента. Остальное уже на автомате почти.

Иногда бывало так, что я не помнил о заезде вообще ничего — ни как выехал на него, ни как приехал. Болезненные какие-то провалы во времени и пространстве.

Я ни о чём особенно не жалею. Разве что с сегодняшней современной техникой и условиями я был бы гораздо лучше и результативнее, чем тогда. Сейчас всё в новом формате — техника, возможности, спорт в целом. Как этим можно не пользоваться? Если я на стандартной «Яве» в своё время добивался результатов на мировой арене, то что было бы сейчас.

30 лет — практически всю жизнь я в этом спорте. в этой тусовке, в этом мире. Я не представляю себя вне его. И да, я кое-что в нём понимаю.

Я живу сегодняшним днём и не строю долгосрочных перспектив.

Семьи своей за время спортивной карьеры я почти не видел. 2-3 месяца в году был дома, а остальное время — постоянно в разъездах, на сборах. Приехал — родился сын, заехал в роддом, помахал в окошко, на следующий день улетел. Вернулся на 3-4 дня через месяц, снова уехал, приезжаю — сын уже «папа» говорит.

У меня был мотоцикл с люлькой, который мне отец подарил, когда я из армии вернулся, «Иж Юпитер-5». Ну я и покатал сына, годика полтора ему тогда было. С тех пор у него какое-то отторжение к технике вообще. А вот разбираться со всеми теоретическими тонкостями в спидвее ему интересно. Он знает практически всех спортсменов всех лиг, таблицы сам разрабатывает. Сейчас судьёй первой категории работает на гонках.

Никто не обязан идти по моим стопам. У каждого своя дорога.

Последние лет пять как-то особенно заметен приход другого времени. Спорт берёт всё новые планки. и молодежь новый характер показывает. Уже взрослые ребята, а самостоятельности никакой — всё папы и мамы их за ручки водят, слова им плохого не скажи. Это очень усложняет работу с ними, их спортивный рост. Да и конкуренция сейчас другая, выше. Нужны сразу талантливые, перспективные, чтобы за определенный, сравнительно небольшой промежуток времени, становились крепкими спортсменами. Чаще же амбиции опережают реальное развитие. Большинство подростков стремится в университеты, а в спидвейные школы нужны пацаны безбашенные, сорвиголова. Такие характеры ближе к этому спорту, а человек, который стремится в университет, чтобы стать в перспективе каким-нибудь клерком — уже совсем не то. Зачем ему спидвей? Много детей ходит сейчас в нашу школу по спидвею — по большому счету просто так, научиться кататься. И все понимают, что школа в основном работает для общего спортивного развития детей, а реальных спортсменов оттуда выходят единицы.

Жалко потраченного времени на тех пацанов, которые поначалу подавали неплохие надежды, ты ими занимался, возился, а потом — у них вдруг изменились планы. Жаль потраченных усилий, надежд. Вот и сейчас у нас там есть человек пять перспективных, но из этих пяти если хотя бы один станет гонщиком — и то хорошо.

Воспитанников у меня нет, есть — единомышленники.

Когда я ещё только пришел в «Мега-Ладу», и был в звёздном составе российского спидвея, в команду пришла троица — Сергей Даркин, Сергей Ерошин и Роман Поважный. Они учились у нас, старших. Сейчас Рома — звезда, тот же Сергей в нормальной спортивной форме. К тому моменту, когда я стал тренером, коллектив уже был сплоченным, все подтянулись к одному хорошему, стабильному спортивному уровню. А потом — увы — единицы вышли за юниорский предел. Вот Эмиль Сайфутдинов — да, но он сам по себе был талантлив сразу, к нему и усилий-то никаких не нужно было прилагать. Человек дальше стремился. Он принес нашей команде хорошие достижения, а то, что вышел потом из состава «Мега-Лады» — это просто жизнь.

Бесчастнов вырос на моих глазах. Много желания у него, и достиг в целом неплохих результатов. Но ему уже надо быть уровнем повыше. Нужен результат. А для этого необходимо много ездить. Ездил бы он, к примеру, в той же Польской Лиге — гонок 15, да здесь бы во всех гонках участвовал, то был бы определенный толчок к развитию спортсмена. Надеюсь, он ещё стрельнёт.

Какой ты в жизни, такой ты и в спорте. Всё так.

Успех тренерской работы — в опыте плюс интуиции. Пока проводишь тренеровки, наблюдаешь, кто из спортсменов в каком состоянии, насколько готов. Потом нужно не просто фамилии по заездам расставить, а подумать — кого с кем состыковать, и кого с кем наоборот не ставить. Чутье, конечно, никто не отменял, но главное — всё-таки опыт. Я как спортсмен когда-то всё это проходил, всю глубину, суть спорта знаю.

Удача сама по себе не приходит, для неё всегда нужно подготовить основу. Так и с набором команды на следующий сезон. Существует статистика, которую нужно уметь анализировать. Выбираем спортсменов так, чтобы знать наверняка — должно сработать. При том раскладе, который мы сейчас замутили на следующий год — это будет борьба за золото, однозначно.

В этом сезоне немного не доработали. потому что по юниорам определенный провал есть, да и двое взрослых не дотянули до своего уровня. Если бы было, к примеру, у нас три белоусовых и три лагуты, то имели бы стабильные юниорский и взрослый составы. Но всё не так просто, спортсменов хороших совсем немного. Российских вообще всего пятерка топовых, которых действительно можно отнести к группе А. И поэтому так всё складывается в российском спидвее: кто на себя одеяло перетянет — тот и чемпион.

Сейчас в нашем спидвее всё предсказуемо. Борются всего три команды, а две — всегда в аутсайдерах. Надеюсь, что когда-нибудь будет как-то так: смешаем в кучу имена, из шапки вытащим, распределим по клубам спортсменов, и все шансы уравняем. Тогда спорт станет интересным, зрелищным. И тогда каждая гонка — это будет работа, конкуренция, без скучных «трамваев» и с итоговыми результатами 46:44, 45:45. Мечты, что поделать.